Волчий берег (СИ) - Страница 115

115

– Рада встрече. А я Ожега.

– Рада, значит? – Она захихихала, но не противно, а словно сосульки на ветру друг о друга бьются, стучат. После же её лицо мгновенно закаменело. – Чему ж рада? Что мысли твои дурные про смерть прервала?

Откуда она знает?

– Чего смотришь? Знаю, знаю, всё вижу на лице твоём. Дура ты. И все вы… люди, народ звериный, лесные да дивы – все вы дурные. Забыли, что в мире не одни живёте. Только горные и помнят, с духами своими общаются, подношения делают да совета просят.

– Вы хотите подношения?

Она брезгливо скривилась.

– Дура и есть! Я про одно – она про другое! Жениха-то своего будешь с того света вытаскивать или ну его?

– Что?..

Где Гордей? Нету никого за спиной, только стена, а я на лавке сижу, и платье на мне простое, белое. Я вскочила, не зная, в какую сторону бросаться.

– Где он? Он умер?

Когда я подумывала о смерти, каюсь, дала слабину, там мы ушли вдвоём, никому из нас не пришлось одному оставаться. А сейчас… Как она сказала – с того света?

– Где Гордей?

– Не кричи, сядь, живой он. Спит, где и спал.

Я рухнула обратно на скамейку, спина словно пополам сложилась. Получница молчала.

Минута, другая, третья… Тихо, лишь за окном вьюга воет да метель метёт.

Я подняла голову.

Не зря же сон этот… или не сон ко мне пришёл? Не бывает таких совпадений, раз оказалась я в этой избе, увидала двуликого духа, о котором почти никто не слыхал, верно, есть тому причина.

– Как мне его спасти?

– Тебе его не спасти. Да сядь ты обратно, всё прыгаешь! – Разозлилась Получница. – Сам он себя спасти должен, ты разве что поможешь.

– Как?

– А нужно ли говорить?

– Скажи, прошу! Что хочешь для тебя сделаю, слышишь? Чего хочешь?

– Не сейчас. – Она равнодушно отмахнулась. – Не то время, чтобы торговаться. Войну вы, живые с горячей кровью устроили, много наших испортили, растворили своей злобой да агонией. Мало духов, да всё меньше становится. Забываете вы о нас, и не только, когда вам хорошо. Вскоре решите, что только вы в мире и существуете. Даже колдуны ваши да волхвы только и знают, что статуэтки каменные делать да к ним обращаться. К живым духам-то мало кто идёт, боятся. А ты боишься?

– Боюсь.

– Правду говоришь. – Глаза Получницы радостно блеснули. – За то скажу, что делать вам. Эх, дурёха! Жениху своему скажи, Князю земель Звериных, – тут она покривилась, – что к духах ему идти надо и помощи просить.

– Куда идти?

– Место он сам должен найти. К духам ему, дурню! А то всё сам да сам, ручки белые хоть и не боится испачкать да тяжкой работой занять, да куда одному волку с таким делом совладать? Жизни не хватит. Всё я сказала. Теперь прочь иди.

Словно кошку какую-то гонит!

Получница глянула на меня искоса и снова радостно рассмеялась.

– Иди, иди, кошка! Злоба твоя не к месту, тебе о другом думать нужно.

Она щёлкнула пальцами, и я вскочила… в своей кровати, в тёмной горнице, где только из окна лунный свет, печь погасла давно. Гордей зато рядом, я тут же нащупала его рукой и вздохнула. Приснится же!

Вот и дыхание успокаивается, грудь опускается. Тихо в ночи, только кажется, от мороза скрипят стёкла. Скоро утро, набегут местные да друзья-советники, и все будут спрашивать, как Князь.

Князь… Хм.

Молодой какой, когда спит. Он младше меня на несколько месяцев, смешно даже. И сколько им уже пройдено!

Пока день не начался, хоть посмотреть на него, полюбоваться им. На то, как сомкнуты его ресницы, как приоткрыты губы, которые хотелось бы поцеловать… да не время. Снова не время! Будто и не жених с невестой мы, а так, случайные встречные.

Не успела заря заняться, как, конечно, в дверь забарабанили, стали Князя звать. Я вышла, сказала, через полчаса соберёмся и выйдем к завтраку. Еле выпроводила советников этих.

Но Гордей проснулся, конечно, глаза протёр – и словно не спал вовсе. Тут уж, пока снова кто незваный не припёрся, я к нему подсела и всё рассказала. Про свой страх, про смерть, которую имела слабость желать, и про приход Получницы, которая велела ему с духами связаться.

– Знаешь где? – Спросила я. Ума не приложу, где духов нужных искать. А он глянул встревожено и сразу ответил:

– Знаю.

У меня даже челюсть отвисла. Может, Получнице к нему стоило прийти? Они бы, думаю, лучше договорились.

Стоило представить, как горячо стало от ревности. Хоть и кривенькая она, а дух, верно и в красотку оборачиваться умеет.

Вот, бесы проклятые, опять попутали! Нашла время ревновать!

– Гордей?

Он повернулся, глянул с улыбкой.

– Где это?

– То самое место, помнишь, где я замуж тебя взять собирался? Уверен, там кишмя кишит духами. И… если они не помогут…

Гордей не договорил. Но мы оба понимали – нет выхода, иной подсказки. Будет как дальше – хорошего конца не жди.

И понеслись мы… насколько позволяли сани с казной, в Сантанку, столь обожаемую Гордеем. Если и останавливались где, то на одну ночь, а то и вовсе на несколько часов, и снова в путь. Слухи о блуждающих вокруг озверевших волках до нас доходили, как без этого, но пути нашего не удлиняли. Гордей слушал и, стиснув зубы, спешил вперёд.

В Сантанку мы приехали чуть позже обеда. Я вначале думала – постоялый двор дорожный, а гляжу – сани останавливаются, ряды воинов разворачиваются обратно, двор маленький, вокруг четыре дома да сарай, за которыми белоснежный лес, где еле-еле видна тёмная зелень хвои. А ещё дальше – невысокие горы.

Сани с казной остались на дороге стоять перед домом. Гордей, Всеволод да советники собрались в кучу, да прямо на улице, на морозе, давай решать, что с казной делать. Почему-то они все думали, что в сарай казна поместится, а вышло, что нет. Чего уж говорить о двух сотнях воинов, тут больше двух десятков ни за что не поместится, даже если их как селёдок в бочку напихать. И вообще, с чего Гордею вожжа под хвост попала сюда ехать? Пусть бы в крепости остановились, как положено погибших помянули, с казной разобрались, свадьбу сыграли – и тогда делал бы, что хотел!

115