Волчий берег (СИ) - Страница 104

104

– А? – Словно не слыша, спросила она и распахнула его безрукавку, как ребёнку неразумному.

Людмила изменилась за последние дни, видно, стала много думать. И мысли эти были не легче моих. Мы с ней не говорили о таком, но я чувствую. Как животное.

– Может, посидишь с нами? Ты ужинала? – Предложил Гордей, внимательно смотря на них.

Вначале я сильно удивилась, а потом подумала – отчего же нет? Мы с ней каждый день чай вместе пили.

– Нет ещё.

– Так поужинай с нами! – Почему я первой не подумала?

– Да отойди ты!

Ярый, наконец, опомнился, приподнялся и оттолкнул Людмилу в сторону. Всеволод подскочил, но зря, толчок был не таким уж и сильным, Людмила скорее удивилась, чем испугалась. Но промолчала.

– Садись сюда. – Гордей встал и передвинул ещё один стул от стены, поставил на свободное место между мной и Ярым.

– Прибор бы ещё один. – Осторожно садясь обратно, проговорил Всеволод.

– Принесу.

Людмила вышла за прибором. Ярый тут же с остервенением принялся тереть салфеткой рубаху и штаны. Чертыхнулся, сбросил с плеч жилетку, остался в одной рубахе. Теперь его рука бросалась в глаза ещё больше. Вернее, то, что он неё осталось.

Не вернуть, прежнего не вернуть. Только хватит слёз!

Мы так и сидели все, отводя глаза, ждали, пока Людмила вернётся да пока Ярый утихомириться. Хоть посуду не бьёт, хотя ему, кажется, хочется.

Но вот он плюнул, что весь в пятнах, сел, накрыл колени салфеткой.

– Мы есть будем или нет? Жрать хочу, как бешеный.

– Ешь, кто тебе не даёт.

– Так вы и не даёте – сидите с кислыми минами, как на похоронах.

Тут Людмила вернулась, поставила на стол тарелку и осторожно села. А я, пожалуй, к Гордею подвинусь, вот уж кто не будет против.

Он тут же мне улыбнулся. Его глаза от улыбки становятся словно тайное озеро, вокруг которого водянки живут. Так и шепчут: «прыгни, прыгни, загляни, доберись до дна»! Так бы и смотрела часами!

– Кхм, кхм.

Всеволод. Намекает на что-то. Он и раньше так делал, помню.

И вдруг так светло на душе стало! Раз пережили войну, неужто с прочим не справимся?

– Давай я тебе салат положу.

Это Людмила Ярому пытается помочь что ли?

– Я сам могу! – Тут же вызверился он.

Она промолчала.

– Пожалуйста, не кричи на мою подругу.

Всеволод даже вилку до рта не донёс, замер на полдороге.

Нет, ну а что он вопит? Что она такого сказала? Помощь предложила.

– Почему это? – Вспыхнул Ярый с новой силой.

– А она, может, княжеских кровей, а ты кто? А?

Я припомнила, как вела себя княжна за столом, с каким видом вилку в руке держала и как на еду смотрела. Повторила.

Ну? Ну, давай, крикни, что ты альфа. Не копи в себе эту боль! Ведь каждый из нас видит, что тебе плохо. Что ты больше сам себе не нужен. Я поняла, Людмила всего за миг увидала – так за что на неё кричать?

Конечно, ничего этого я не сказала.

Ещё миг – и Ярый соскочил бы с места, как истеричная баба, бросил бы ужин и сбежал.

– Ярый.

Гордей протянул руку к другу. Молодец, вовремя. Отвлёк.

– Нам нужен Великий князь. Свой, не из числа местных князьков. Нельзя уезжать, пока Князя на трон не посадим. Вот такие дела. Идеи есть?

– О! – Ярый расплылся в улыбке и посмотрел на меня. – Ну, самый простой выход, которого все ждут – это если бы ты женился на княжне, на Анатосии. Женился бы на наследнице и всех делов. Все были бы довольны!

Так и хотелось ему язык показать. Думает, задел?

Людмила вскинула на него глаза с ужасом. Ярый от такого изумлённого взгляда аж смутился. Потупился, будто ему и впрямь стыдно стало за свои слова.

– Жаль, что я не смогу. – Невозмутимо ответил Гордей, резким ударом накалывая на вилку кусок мяса. Неторопливо прожевал. – А ты бы смог?

– Что? – Ярый нахмурился.

– Ну, жениться на Анатосии и стать Великим князем. Тебя я знаю, верю тебе… так что?

Я не сдержалась, засмеялась, представив эту супружескую чету, Людмила расхохоталась за мной следом, даже Всеволод смотрел с улыбкой. Ярый вроде хмурился да кривился, но тоже сдался.

– Чёрт с вами! Уел, Гордей, жениться мне вовсе неохота. Особенно на твоей бывшей невесте.

Ах, вот как? Интересные дела! И что это за упоминание про невесту? Давай, Гордей, лучше сам признавайся!

Его глаза смотрят прямо, честней некуда.

– Я ехал жениться на Анатосии. Как раз перед тем, как тебя найти.

Как он может говорить так равнодушно?

– Если бы… не случайность, потом поздно бы было. Женатые, говорят, душу свою уже не слышат, живут с теми, кого сами выбрали. Спасибо, Всеволод. По гроб жизни обязан, что ты вовремя сестёр в Осины привёл… Что я успел.

Ну ладно. За такой взгляд прощу всё!

– А почему только на Анатосии! – Меня словно озарило. – Не одна она дочь Великого князя. Людмила тоже его дочь!

Мы все как повернулись да как уставились на неё, прямо будто стая волков на бедную овечку, которую мечтали сожрать.

– Что? – Испугалась Людмила. – И что? У него таких, как я, два десятка! Об этом все знают.

– Ну, знают или нет, неизвестно, а ты у нас есть!

Стоило мне представить её на месте княгини – и другую я уже не видела. Она добрая, заботливая, и знает, как тяжело простым людям!

– Глупости говорите. Меня не воспитывали никогда… не учили ничему. Какая из меня княжна?

– Княгиня, Людмила, княгиня!

Людмила смутилась, а волки заговорили о чём-то своём. Я тоже молчала. Хотелось, чтобы Людмила стала княгиней, а вот насчёт князя… Кто им будет?

После ужина волки дружно встали. Я уже знала – к советникам пойдут, решать, кого Великим князем назначать. Мы с Людмилой остались в столовой одни. Как за ними дверь закрылась, для меня словно солнце погасло. И вроде прикрою глаза и знаю, где он сейчас, как себя чувствует, а всё равно сердце не на месте.

104