Волчий берег (СИ) - Страница 98

– Всеволод, веди колдуна. Этот ошейник просто так не снять.

– Хорошо.

Третий человек – хищник. Большой хищник, почти как мой зверь. Но он не злой, не опасный, смотрит сверху, а его глаза блестят от воды. Его лицо я где-то видела… или нет?

Хотя какая разница, когда рядом то, что нужно мне больше.

– Иди ко мне, дай себя обнять.

Мой зверь любит обниматься? Хорошо, но долго высидеть на месте не получается, приходится нагибаться, выскальзывать. Нужно бегать, бегать, прыгать! Неужели ему не хочется порезвиться со мной в саду? А я ещё, смотри, как умею! На шкаф, с него кубарем на диван и по кругу, так что пыль до потолка!

Нет, всё равно тут тесно и душно.

Ну же, Людмила, что встала столбом? Скажи ему, что в саду ещё лучше! Скажи, а то толкну!

– Она радуется… Узнала вас.

– Да.

– Я её не кормила сегодня. Мяса нет. Пятый день уже на каше сидит.

Ну вот о чём она! Хотя… мясо это хорошо. Только это я должна мясо принести, не наоборот.

– Иди, дай я тебя поглажу.

Мой зверь не хочет меня отпускать, прижимает к себе, не даёт вертеться.

– Если бы ты знала, как я рад… Как я рад, что ты жива и невредима. Пусть даже разум твой так далеко, сама ты так далеко… но ты вернёшься, обещаю. Я всех колдунов изведу, если мне тебя не вернут. Всех до единого.

Он смешно зарывается пальцами в шерсть, трогает ухо и нос, улыбается.

– Можно мне уйти?

Людмила по-прежнему стоит у порога, про неё все забыли.

– Иди.

Ах, как он чешет спинку! Где ты раньше был? Мне приходилось тереться о край шкафа!

– Спасибо, что не бросила её. Я этого не забуду.

У двери Людмила остановилась.

– А она… Говорили, она заколдованная, оборотни её в рысь превратили. А на самом деле она?..

– Она зверь, как и я. Часть звериного народа.

Людмила кивнула, бросила на меня любопытный взгляд и ушла.

Мой зверь не оставил меня, даже не пытался выйти из комнаты. Я бы не дала, конечно, увязалась бы следом, но он не спешил, сидел на месте и гладил, гладил. Раньше я думала, Людмила умеет за ушками чесать, но куда ей до него!

Вскоре и прыгать расхотелось, только лежать на его коленях, где так приятно и спокойно, мурлыкать от удовольствия и трогать его лапой, чтобы убедиться – мой зверь на месте.

Потом, правда, вернулся хищник, а с ним – старикашка в длинном халате. В природе такие не выживают, только у людей. В природе разучился сам пищу добывать – вскоре и смерть примешь.

Мой зверь поднялся, а руку держал на моей холке.

– Ты верховный колдун Великого князя?

– Я, точно так. – Величественно ответил колдун, не моргнув глазом.

– Вижу, ты долго держишься на своём посту. А значит, много знаешь.

– Точно так.

Старик еле видно наклонил голову.

– Тогда скажи мне, колдун, кто повесил моей невесте на шею эту штуку и для чего она предназначена.

Колдун, не отрываясь, смотрел на моего Зверя, а тот улыбался, чем дальше, тем шире. Потом сказал:

– Я не могу угрожать старому человеку, колдун, но может, мне и не придётся?

Вздохнув, старик безразлично скользнул по мне взглядом. Как будто мне он интересен! Тоже мне, седые волосы да тощие мослы! И пахнет неаппетитно, плесенью!

– А, узнаю кошку эту. Приходили ко мне наёмные колдуны Царейко, просили найти способ перекинуть зверя обратно в человечий облик. А я, сколько живу, способа такого не знаю. Но уж очень настырные были, денег обещали без меры, словно на них от того света откупишься! В общем, брякнул я в сердцах, что нельзя против воли перекинуть, и всё тут. Сохранить как есть – можно, не дать облик сменить – пожалуйста, а перекинуться – нет. Ну, они и ухватились. Царейко и говорит – сделай тогда так, чтобы невеста моя заколдованная в человека не перекинулась. Тоже, слышь, невестой её называл. – Колдун хмыкнул.

– Прошу, продолжай.

А зверь мой внутри какой сердитый! А снаружи весь стойкий да спокойный, под боком у такого, как за печкой!

– Ну, рассказал я, как запереть силу оборотничества. Вон, сплели они затвор да на шею ей повесили. И хитрым заговором заговорили – только родная кровь может затвор отворить.

Второй хищник, чуть старик замолчал, сразу сказал:

– Может, отправить за сестрой?

Мой зверь отказался.

– Долго. Ей нельзя больше такой быть. Если в ближайшие дни не вернём – некого будет возвращать.

Колдун тем временем молчал, после и вовсе зевнул.

– Спасибо за помощь, отец. Иди, отдыхай, тебя никто не тронет.

Мой зверь коротко поклонился.

– А ещё большее спасибо, что не вынудил меня на чёрное дело идти, у старого человека признание силой вырывать.

Колдун хмыкнул и вышел. Мой зверь тут как тут – на корточки сел, меня за шею обнял.

Как, как я жила до того момента, как он в дверь зашёл?

– Всеволод, что делать? Мы не дождёмся её сестру, никак не протянем! Что делать?

– Тише, не паникуй. Ты столько прошёл, столько вынес, небеса не дозволят тебе руки опускать. Выход есть, найдём.

– Кроме Малинки нет у неё кровных родственников.

– Стой, сказал, помолчи, дай подумать.

Мой зверь сидел, уткнувшись лицом в мою шерстку, и тихо шептал, что в случае чего пойдёт со мной в лес, будет на четырёх лапах бегать, но не оставит одну. Пусть звериная жизнь нам суждена, но только бы вместе.

Вначале я даже уши навострила, как представила, что мы на четырёх лапах с ним по лесу бежим, а сверху луна светит, и вокруг столько еды! Но какой-то он нерадостный был, словно ему этого вовсе не так сильно хотелось, как мне.

– Родная кровь. – Сказал второй.

– Я слышал, Всеволод! Слышал! И что?