Волчий берег (СИ) - Страница 97

– Не узнают.

– Вот и сиди тихо.

Они ждали немного, но виски у Гордея ломило в разы больше, чем когда звериное войско занимало замок и казнило Великого князя. Вскоре пришёл Грын, тощий и ловкий парнишка, который любое задание хватает и делает без промедления, но на вид будто доходяга, вот-вот упадёт и издохнет. На нём даже штаны болтались, словно широкая юбка.

Войдя, Грын сразу сказал, едва успев поклониться:

– Невесту Царейко в рысь за звериной земле заколдовали, говорят.

Волки переглянулись.

– Она рысь?

– Да. В облике она. Давно, говорят. Как Царейко ко двору её привёл рысью, ещё до того, как его на войну сослали, так и не могут расколдовать, хотя пытались.

– Она до сих пор в зверином облике? – Ахнул Всеволод.

– Да. Тут живёт, ходит за ней некая Людмила. Я за служанкой уже послал, явится прямо сюда. Большего не знаю.

– Хорошо. Можешь идти.

Снова поклонившись, Грын вышел.

– Ничего, – пробормотал Всеволод. – Ничего. Мы что-нибудь придумаем.

Гордей молчал. Затаил дыхание и ждал. И две минуты, и пять, и пятнадцать.

Вот почему он не слышит её, не может найти – она не человек. Зовёт же не тело, а душа, но у зверя душа звериная, лёгкая и зыбкая, переменчивая, как прыгучий солнечный зайчик.

– Можно?

Дверь еле приоткрылась, девушка в длинном переднике заглянула, увидела, что волков двое, и замерла от испуга.

– Заходи.

Всеволод взял расспросы в свои руки.

– Ты Людмила?

– Да, господа. Чем могу служить?

Служанка вошла и неловко поклонилась. Её нелепый зелёный фартук был обтрёпан внизу, будто его рвали когтями и жевали в пасти. Гордей уставился на это место и не смог оторвать глаз.

– На твоём попечении есть рысь? Заколдованная девушка?

Людмила замерла. Видно было, что есть, но признаваться она в этом не хотела, так и бегала глазами по углам, пытаясь найти отговорку – и не находила.

– Говори, не бойся. Зла не будет ни тебе, ни ей.

Но служанка боялась. Её губы тряслись, пока девушка решала, как бы удачней соврать, руки, спрятанные под фартук, дрожали.

– Где она?

Гордей не выдержал, вскочил с места. Людмила отшатнулась, и он заставил себя остановиться, не светить оголившимися зубами и горевшими звериными глазами. Просто добавил:

– У меня нет никого дороже это рыси. Скажи мне – где она?

Вглядевшись в его лицо, Людмила отчего-то успокоилась. Расправила плечи, поверила и кивнула. Покажу.

Глава 16

О счастье, одном на двоих, одинаковом и таком разном

То скопление людей взбудоражило меня. Силу девать в комнате некуда, я прыгала по шкафам и креслам так, что грохот стоял неимоверный! Завалила на бок тот белый, потёртый, ещё в одном оторвала дверцу, обивку мягкого кресла разодрала в клочья, а вату разогнала по всему полу.

Вот так!

Людмила куда-то ушла. Но теперь она хотя бы не плакала, стала серьёзной такой, скучной, ни поиграть, ни за ухом почесать.

Я выплеснула лишнюю игривость, и мне только и оставалось, что ждать. Я улеглась на пол, сложила лапы и уставилась на дверь. Людмилу слышно хорошо, но сейчас так шумно в замке, что не сразу разберёшь среди остальных звуков. Несколько раз к двери подходили хищники и что-то спрашивали. По-человечески, поэтому я не отвечала. А уж сколько раз бегали туда-сюда слуги, и вовсе не сосчитать.

Потом появилась Людмила! Её лёгкие шажки я узнавала издалека. А она не особо-то спешит! Оставила меня одну, ушла по своим неизвестным делам, хотя я скучаю.

Да ещё и идёт не одна, с ней двое. Шаги твёрдые, уверенные.

И один пахнет, один пахнет…

Я невольно зажмурилась на миг, прижала к голове уши.

Вот они останавливаются, ключ поворачивается в замке. Вот дверь приоткрывается… лапы подбрасывают моё тело в воздух – и мягкое приземление.

Входит Людмила, говорит:

– Она тут.

А за ней – он. Тот зверь, что стоял посреди зала, забитого людьми и хищниками. Тот, который напугал всех так, что страх до сих пор не выветрился из моей шерсти.

От него так притягательно пахнет. Глаза у него чёрные и блестящие, волосы выбились из хвоста, губы шевелятся.

– Жгучка!

Лапы несут меня к нему, этот зверь мне нравится. Меня он пугать не станет, для меня у него припасены другие слова.

Хорошо, что он сел на корточки, а то я не достала бы языком до его лица! Он вкусный. Нет, есть я его не буду, только облизывать! Ах… как он чешет за ушами! И треплет холку.

– Жгучка.

Мне нужно ему понравиться! Точно, так и сделаем! Для этого нужно ходить кругами, тереться о его ноги боком, урчать и лизать его лицо время от времени. Если он выйдет из комнаты, я пойду с ним.

– Она тебя узнала!

Чего это Людмила кричит? Ревнует? Ревнует… Ну и зря! Это мой зверь, всё равно что я сама. Нельзя же ревновать одну лапу ко второй? Одни глаз ко второму?

Голос зверя журчит, гладя не хуже рук.

– Ты умница… Ты меня дождалась, да? Хорошая, хорошая, кошка. Красавица!

Он берёт мою голову своими большими ладонями, смотрит в глаза, гладит переносицу. Может, он со мной поиграет? Побегает в саду?

Мне нужно ему что-нибудь подарить!

– Вот это откуда?

Мой зверь нащупывает на моей шее верёвку, запускает в шерсть пальцы и чешет под ней. М-м-м… какой удовольствие!

– Не знаю, Царейко однажды пришёл с колдунами, после них осталось. Я тогда испугалась, что ни что-нибудь ей сделают… но нет, только ошейник надели.

Ах, как я рада! Мой зверь пришёл, так и хочется кружиться по комнате. Нет! Нельзя отходить, вдруг он снова уйдёт, оставит меня! Я ведь его только увидела, значит, раньше его не было! Значит, может снова пропасть? Не отойду, не оттащат!